В ФНБ должны храниться активы не только в наиболее ликвидной форме, которые легко реализовать, но и достаточно безопасные, на которых не будут возлагаться рестрикции. В этом отношении инвестиции в рублях, юанях и золоте оптимальны, считает к.э.н., доцент кафедры мировых финансовых рынков и финтеха РЭУ им. Г. В. Плеханова Ильяс Зарипов. Об этом он сказал «Российской газете».
Напомним, сегодня Минфин сообщил о том, что в российском Фонде национального благосостояния (ФНБ) больше нет долларов и евро, а только рубли, золото и юани.
«КНР является дружественной страной для России, торговые операции с которой только растут. Отсутствие евро и долларов вызвано тем, что эти валюты находятся под контролем регуляторов недружественных стран и в любой момент эти активы могут быть арестованы и реквизированы», — говорит Ильяс Зарипов.
Хранить часть ФНБ в рупиях нецелесообразно из-за жестких правил денежных властей Индии об использовании рупий вне страны, продолжает он.
«Дирхам ОАЭ — это тоже один из вариантов хранения активов ФНБ, но, думаю, что при инвестициях в эту валюту следует учитывать меньшую ликвидность дирхама на мировых рынках. В рамках диверсификации можно также рассмотреть возможность вложений в гонконгский доллар, а также в ценные бумаги, номинированные в этой валюте. Вложения в эти две валюты позволят диверсифицировать портфель и снизить зависимость от юаня. В любом случае рубль и золото будут занимать преимущественное место в ФНБ», — добавил эксперт.
По словам заместителя генерального директора ЦСР Бориса Копейкина, на данном этапе ни одна из национальных валют стран БРИКС пока не готова полностью к роли резервной. Так, несмотря на активный рост использования, на юань пока приходится менее 3% всех официальных резервов мировых ЦБ. Использование юаня, очевидно, будет заметно расти в ближайшие годы, хотя в 2022 году, по данным BIS, по доле в международных расчетах он заметно отставал даже от британского фунта, несмотря на несравнимые масштабы китайской и британской экономик. Проблемы и в ограничениях на движение капитала, и в торговых дисбалансах.
«Не надо забывать, что резервы ЦБ, номинированные в недружественных валютах, заморожены. Поэтому вероятно, что операции по обнулению остатков в евро на счете ФНБ в Банке России имели расчетный характер», — поясняет Копейкин.
В чем сходятся эксперты, так это в том, что заморозка средств ЦБ в 2022 году была важным сигналом всему финансовому миру о реальном уровне риска. И привела к реальным изменениям и потерям для США и ЕС.
«Их пока сложно оценить, но процесс пошел. Яркое подтверждение этому — решение ЦБ Израиля о включении юаня в состав резервов, принятое в 2022 году. За прошедшие пару лет наблюдался заметный рост доли золота в резервах Китая, Турции, Индии, Казахстана, Узбекистана, Саудовской Аравии и ряда других стран. Центральные банки Китая, Турции и даже Польши и сейчас продолжают активное приобретение золота, несмотря на достаточно высокие цены на этот металл», — говорит Копейкин. И признает: процесс снижения зависимости крайне небыстрый.
По мнению Ильяса Зарипова, основной негативный эффект США и ЕС могут ощутить, когда и другие крупные экономики, прежде всего КНР, Индия, другие страны БРИКС+ станут замещать свои золотовалютные резервы и суверенные фонды другими валютами.
«Для России доллар США и евро перешли в разряд токсичных валют, КНР и часть стран Ближнего Востока уже реструктуризируют свои государственные фонды, полагаю, что если будет принято решение передать часть арестованных средств России, стран, отказывающихся от доллара и евро или, по крайней мере, снижающих их количество в своих резервах, станет больше, и это серьезно ударит по статусу евро и доллара в качестве мировых резервных валют» — считает он.
