В Северной Осетии сегодня завершаются Дни памяти по жертвам чудовищного теракта в Беслане. Первого сентября 19 лет назад во время школьной линейки боевики захватили в заложники всех, кто на ней находился — 1128 человек, и удерживали их три дня. Несмотря на минувшие годы, время остановилось для тех, кто оказался в тот момент в бесланской школе №1. И чем больше проходит лет, тем больше деталей трагедии они вспоминают — подробностей, о которых раньше, не говорили.
В этом году, как и в предыдущие, в республике с первого по третье сентября проводятся траурные мероприятия в память о погибших, и даже новый учебный год начинается только пятого числа.
Жуткие цифры теракта известны и повторялись уже много раз — в результате нападения боевиков погибли 334 человека, в том числе 186 детей. Выжившие 126 заложников остались инвалидами на всю жизнь.
Лариса Кудзиева — одна из жертв бесланской трагедии. Она пришла на линейку 19 лет назад со своими двумя детьми — девятилетней девочкой и мальчиком-первоклассником. Во время теракта закрывала их собой от взрыва. В итоге получила тяжелейшие ранения. Выжила случайно — когда спортзал школы уже горел, подняла руку, когда увидела спецназовца, проходившего рядом с грудой тел, в которых она лежала. Ее вынесли последней — за несколько мгновений перед тем, как рухнула крыша здания. В «скорой» она умирала три раза, ее едва довезли до больницы. От ее лица осталась только половина. Лечилась 10 лет, перенесла 31 операцию, стала инвалидом. Ее дети выжили чудом — благодаря самоотверженности их матери.
Владимир Силантьев — один из спецназовцев, спасавших заложников из школы в Беслане. Он выносил детей из горящего спортзала, пока у него не начали гореть ноги, потому что здание уже полыхало. Во время теракта получил несколько ранений и ожогов. Боец сожалеет только об одном — что из-за пожара, охватившего здание школы, перестал выносить раненных…
«Несмотря ни на что, надо было идти туда, в огонь. Но мы уже не могли», — говорит Владимир Силантьев.
Надежда Гуриева — учитель школы №1 в Беслане. На торжественную линейку в тот день она пришла с тремя своими детьми. Двое из них погибли.
«Я помню все. Какие-то моменты ускользают, а потом снова возникают в памяти», — рассказывает Надежда Гуриева.
Завуч бесланской школы №1 Ольга Щербинина все время была с детьми, пыталась их приободрить и защитить, получила несколько ранений во время взрыва в спортзале и едва не сгорела там заживо, потому что не могла идти. Ее вынесли на руках. И ее слова, произнесенные сейчас, — это квитэссенция того, что чувствуют оставшиеся в живых.
«Прошло уже 19 лет, и, казалось бы, многое должно забыться, но каждый раз в августе и в сентябре меня накрывает черной тучей депрессии, все плывет перед глазами, и ничего не могу делать, — рассказывает Ольга Щербинина, и ее рассказ прерывается рыданиями, ей тяжело говорить. — Нет, время не лечит, это неправда. Я до сих пор вижу того боевика, который шел по спортзалу и из пистолета добивал раненых, неспособных подняться. Вижу пол школы после взрыва — в три ряда заваленный телами и погибших, и живых, которые не могли выбраться из-под них. Слышу крики испуганных и раненых детей. Как они кричали! От одного этого крика, полного боли, можно было умереть! Нет, неправда, что мы пережили эту трагедию. Мы навсегда остались там, в этом горящем спортзале. И эти три дня — как вечность. Сопровождают нас всю жизнь»…
Чтобы понять всю трагедию произошедшего, достаточно пойти на мемориал «Город ангелов» в Беслане. Там похоронены 186 убитых детей. И там можно онеметь от горя, всматриваясь в портреты на могилах.
